 10 декабря премьер-министр Дмитрий Медведев в своем видеоблоге сделал несколько амбициозных заявлений. Во-первых, премьер-министр отверг тот факт, что «мы уже давно ничего не производим и живем, проедая доходы от экспорта ресурсов». Более того, премьер-министр пообещал до 2020 года создать в стране до 25 млн современных рабочих мест и увеличить производительность труда на 50% за пять лет.
В то время как в Общественной палате РФ обсуждали, как преодолеть кризис на Урале и остановить массовые увольнения, премьер-министр заявил, что в России продолжают открываться новые производства, в том числе и на месте старых и неэффективных.
Директор Института проблем глобализации Михаил Делягин прокомментировал заявления премьера и объяснил «Трибуне Общественной палаты», почему доля нефтегазовых доходов снижается, что общего у премьер-министра и попугая, зачем российским властям арендовать Освенцим и как сэкономить на идиотах.
- Дмитрий Медведев в своем видеоблоге заявил, что Россия сильна не только нефтью и газом, но и существенную роль в экономике России играет промышленное производство, а тезис о том, что Россия живет только за счет «проедания» нефтегазовых доходов, ошибочен. Вы согласны с премьер-министром?
- В мое время юристов учили в том числе и экономике, юристы были людьми образованными, широкого профиля. Вероятно, на юрфаке питерского университета во времена Дмитрия Медведева ситуация была другой. Дело в том, что промышленность включает в себя среди прочего добычу нефти и газа, не говоря уже об их переработке. Говорить, что в нашем ВВП велика доля промышленности, - это верно, но и в нашей промышленности велика доля нефти и газа. Господину Медведеву было бы неплохо найти каких-нибудь квалифицированных экономистов, хотя бы на втором десятилетии пребывания на высших уровнях государственной власти.
Если забыть о том, что добыча и переработка нефти и газа являются частью промышленности – да, доля доходов от нефти и газа в ВВП снижается. Но снижение ситуативное и незначительное – в товарном экспорте эта доля все равно устойчиво превышает 60%. Но главное в том, что очень большое количество денег, которые зарабатывают нефтяные и газовые компании, расходятся по экономике. Нефтяные компании покупают продукцию машиностроения, покупают оборудование, кладут деньги в банк, платят деньги своим сотрудникам и топ-менеджерам, которые приходят с этими деньгами в супермаркеты или покупают новые машины, в том числе – вы не поверите – даже российского производства. Нефтяные компании платят налоги, из которых потом что-то финансируется. Таким образом, деньги от нефти и газа расходятся по экономике и формально перестают принадлежать сырьевому сектору. Но, если сейчас нефть резко подешевеет, - например, до 80 долларов, - в России наступит очень сложная социально-экономическая ситуация.
Доля нефти и газа в экономике снизилась, не кардинально, но снизилась, - потому что эти сектора раньше мало занимались развитием, а сейчас занимаются им полноценно: вкладывают в себя, покупают оборудование и пр. Если они прекратят вкладывать, то все, что сейчас питается их деньгами, рухнет.
- Премьер-министр планирует создать и модернизировать 25 миллионов рабочих мест в России до 2020 года. Кроме того, премьер намерен увеличить производительность труда на 50% за пять лет. Как вы думаете, это реальные темпы?
- Производительность труда на макроуровне рассчитывается как доход, деленный на количество населения. Если нефть подорожала на 30%, - вот вам увеличение производительности труда по всей стране. Вряд ли стоит ждать ее подорожания, которое обеспечило бы рост производительности труда на 50%. Медведев явно рассчитывает, что о его заявлении просто забудут – как уже забыли о многих других его обещаниях. Конечно, можно сильно повысить производительность труда за счет новых технологий, но новые технологии просто невозможны в рабовладельческом обществе. Зачем новый экскаватор, если дешевле привезти копать канаву «трудолюбивых соотечественников» из Средней Азии? У нас даже технологии пятидесятилетней давности из-за этого не востребованы. Плюс монополизм, плюс бюрократия, плюс коррупция – это все убивает новые технологии. Ведь новые технологии, как правило, ограничивают возможности воровства.
Еще при Советской власти на Куйбышевской кондитерской фабрике «Россия» поставили новое итальянское оборудование. Оборудование ломалось стабильно раз в 2 месяца. Итальянцы не выдержали и сказали: «Ребят, воровать можно только конечную продукцию. Если вы не докладываете сахар, автомат будет останавливать конвейер». Современное высокотехнологичное производство объективно ограничивает воровство, поэтому оно не нужно коррупционеру.
Вторая проблема: нет рабочих рук. В Москве люди порой живут в зданиях, непригодных для жизни, только потому, что строили их люди не по советским СНИПам, по которым 30% стройматериалов девается непонятно куда, а некоторые рабочие по неизвестным причинам иногда трезвые, а по современным европейским технологиям, которые нужно соблюдать. А строители не могут их соблюдать, - хотя бы только потому, что европейские стандарты написаны на большинству из них непонятном русском языке. И это, конечно, тоже блокирует развитие современных технологий.
Если 5 лет назад Медведеву имело смысл говорить об этом, то сейчас его слова бессмысленны, потому что степень его добросовестности вполне очевидна.
Что касается 25 млн новых высококвалифицированных рабочих мест, то Владимир Владимирович об этом уже перестал говорить, а Дмитрий Анатольевич все повторяет. Эту ситуацию можно, по моему мнению, описать так: уже все пираты умерли и не одна денежная реформа прошла, а попугай все кричит «Пиастры! Пиастры!» – хотя никаких пиастров уже давно нету. Подробнее: http://top.oprf.ru/interviews/12890.html.
|
